Прежде всего в суде, но не только: рассмотрим сегодня США, Россию, Китай и ряд других юрисдикций. Но сначала — несколько общих, лирических данных, которые нужны, чтобы статья зашла широкой публике, а не только юристам и отъявленным энтузиастам.
Итак:
- Wiki утверждает: «блокчейн — выстроенная по определённым правилам непрерывная последовательная цепочка блоков (связный список), содержащих информацию. Связь между блоками обеспечивается не только нумерацией, но и тем, что каждый блок содержит свою собственную хеш-сумму и хеш-сумму предыдущего блока. Для изменения информации в блоке придётся редактировать и все последующие блоки. Чаще всего копии цепочек блоков хранятся на множестве разных компьютеров независимо друг от друга. Это делает крайне затруднительным внесение изменений в информацию, уже включённую в блоки». Здесь есть ряд нюансов, которые можно дополнить, но главное в изучаемом контексте вот что: блокчейн обладает свойством относительной неизменяемости.
- Второй важный тезис: про блокчейн государства узнали, как минимум, в 2012 году (США), а в 2014 начали пробовать регулировать: сначала это были криптовалюты, потом — ICO, стейблкоины и т.д. Но за всё это время лишь The Liechtenstein Blockchain-Act, ряд наработок Эстонии, Швейцарии, Японии можно признать достойными, в остальных случаях (и РФ — здесь на первом месте) есть или огромные дыры, как в Беларуси, где ПВТ — приятное, но исключение из правил, или же целые не закрытые пласты (от Грузии и Украины, до тех же Штатов и Китая). О чём это говорит? О том, что государство как институт всё ещё (или вообще?) не готово ни к блокчейну, ни к криптоваютам, ни к чему-либо подобному. Совсем.
- Хотите вы или нет, но Microsoft, IBM, Google, Wallmart, Норникель, S7 и сотни корпораций иных по миру уже внедрили и протестировали разные блокчейн-сервисы: и таких внедрений будет всё больше, а значит — с этим будет нужно как-то работать. Но как? Вот об этом и пойдёт речь: точнее — пока об одном, очень узком аспекте.
Обзор практики
Обычно так называют краткий анализ судебных и/или иных решений в разных юридических журналах. Утомлять вас не буду научными терминами, а постараюсь изложить суть.
Сразу же скажу важное: подборку мы с коллегами из https://sharpshark.io делали для одной значимой зарубежной конференции, а статья — лишь выжимка из неё: всем желающим рекомендую ознакомиться пока с этим материалом, а в следующий раз — разверну про блокчейн и авторское право подробней.
А теперь — к делу!
Китай
Пожалуй, одно из самых значимых решений вышло в самой неожиданной, для крипто-мира, юрисдикции: в Китае. Почему? Потому как криптовалюту, ICO и прочие прелести жизни там планомерно запрещают с 2017 года (и в 2021 эпопея может завершиться). И всё 07 сентября 2018 года — аккурат после крипто-зимы — Верховный народный суд Китая вынес следующий тезис на обозрение честной публики: «Суды, которые рассматривают дела, связанные с Интернетом, должны признавать цифровые данные, представленные в качестве доказательств, при условии, что соответствующие стороны собирают и хранят эти данные в блокчейне с цифровыми подписями, надёжными временными отметками, а также верификацией значения хэш-функции или через платформу цифрового размещения и могут подтвердить легитимность используемой технологии».
Но, решение сие было значимым, а не первым, например, Городской онлайн-суд Ханчжоу, который 28 июня 2018 года обозначил: «Суд считает, что необходимо придерживаться открытого и нейтрального взгляда на использование блокчейна при рассмотрении отдельных судебных дел. Мы не можем исключить технологию только потому, что она сложная. Также мы не можем понизить наши стандарты просто потому, что блокчейн содержит неизменяемые и отслеживаемые записи… В этом случае, использование третьей стороны, не предполагающей конфликта интересов, специальной блокчейн-платформы, может служить надёжным юридическим обоснованием и доказательством несоблюдения прав на интеллектуальную собственность — Городской онлайн-суд Ханчжоу постановил, что блокчейн-записи могут использоваться в качестве элементов доказательственной базы, при рассмотрении судебных дел«. Вот так-то: блокчейн — доказательство. И точка: к слову — SharpShark этим и занимаются: депонируют и верифицируют контент через блокчейн — вот вам и слияние теории и практики: почему и взялись с коллегами за непростое дело систематизации, чтобы у госорганов и судов в частности — вопросов было больше по существу, а не про то, «зачем это вообще нужно?».
Но это далеко не всё: ещё один суд в 03.11.2019 года описал один важный аспект: «цифровые доказательства, хранящиеся на жёстком диске, могут быть утрачены в любой момент, поскольку сам диск может быть повреждён или утерян, в то время как сохранение данных в децентрализованной системе позволяет не только сохранить их, но и быстро проверить достоверность. Глава Апелляционного суда района отметил, что возможность использования блокчейна для шифрования и хранения судебных данных была подтверждена Верховным народным судом Китая ещё в 2018 году (и это — правда: см. выше). Тогда же блокчейн впервые использовался в судебных разбирательствах по гражданским и коммерческим делам, однако в отношении уголовного дела новые технологии использовались впервые».
Впрочем, суды стали использовать блокчейн и для себя: скажем, «Таблица метаданных, в которой записаны имя файла, размер файла, время его создания и другая информация о судебных протоколах и письменных материалах, генерируется мгновенно […] Запись о преобразовании аудиовизуальных материалов, таблица метаданных, подтвержденная подписью сторон, и другие материалы были полностью представлены в «электронном файле» дела», — это из постановления Народного суда района Минхан (Minhang District People’s Court) от 08 июля 2020 года, но подобное было и в практике, скажем, ВС РФ: 11 июня 2020 года он провёл Заседание Пленума Верховного Суда Российской Федерации посредством веб-конференции, а дальше — цитирую: «Состоявшийся Пленум, без преувеличения, можно считать знаковым для всей судебной системы. Как и три предыдущих заседания он прошел с использованием сервера видеоконференцсвязи отечественного производства компании Винтео. С одним лишь существенным отличием. Участники Пленума для фиксации своего решения использовали современную систему онлайн-голосования Polys от Лаборатории Касперского, которая была развернута на базе российского облачного хранилища компании «Softline». Данная система голосования основана на технологии блокчейна и использует прозрачное шифрование». (Хотя тут уместен спор про блокчейн и dlt, но его оставлю за кулисами: уже не раз писал об этом).
И вот здесь важно сделать паузу и, нет, не скушать «Twix», а спросить себя о связи криптовалют и блокчейна: какова она? На мой взгляд — только прямая: коин (токен) внутри блокчейна необходим, прежде всего, как инструмент защиты от бесконечного DDoS’а, а также как номинальная единица передачи ценности (value), что, собственно, и заключает в себе инновацию изобретения Сатоши Накамото.
Но ведь криптоактивы в Китае запрещены? И да, и нет. Народный суд города Шэньчжэнь округа Футянь провинции Гуандун установил, например, что «Ethereum (ETH) признаётся законным имуществом»; в то же время Верховный суд Китая и Национальная комиссия по вопросам развития и реформ 22 июля 2020 года установили, что: «Общие принципы правосудия используются при защите имущественных прав владельцев крипто-активов (цифровые/криптовалюты, токены и прочее)».
И последнее, но крайне важное: «В случае с контрактами, после подписания традиционного контракта, если одна из сторон не выполняет свои обязательства, другая сторона тратит много времени и усилий на сбор доказательств и защиту прав, а цикл защиты прав является длительным и дорогостоящим. Умный контракт заключается в том, чтобы скомпилировать условия контракта в компьютерный код, который автоматически запускается после того, как стороны подпишут сделку». Этот тезис уже из решения Городского онлайн-суда Ханчжоу от 25 октября 2019 года и сей тезис подтверждает, что блокчейн, смарт-контракты — становятся неотъемлемой частью не только финансовой, но и правовой системы, а главное — оказывают должное (положительное) воздействие на разные процессы, связанные с разными же отраслями жизнедеятельности: от простых сделок в кофейнях (если, конечно, вы про них ещё помните) до сложных контрактов на международной арене. Чтобы в этом убедиться, перейдём к следующей, не менее неожиданной, юрисдикции.
Россия
Полную подборку нормативно-правовых актов, судебной и прочей практики можно найти в моём материале на Хабре, а также в Хабе Форклога. Здесь же попробуем пройтись по самым неочевидным аспектам.
Арбитражный суд Омской области ещё 27 мая 2019 года зафиксировал: «Подписание сторонами блокчейн-контракта осуществляется путем обмена информацией в электронном виде, подписанной простой электронной подписью стороны (п. 9 Дополнительного соглашения), при этом под простой электронной подписью понимается электронная подпись, которая посредством использования кодов, паролей или иных средств подтверждает факт формирования электронной подписи определенным лицом в соответствии с положениями Федерального Закона от 06.04.2011 № 63-ФЗ «Об электронной подписи») (п. 4 дополнительного соглашения). В соответствии с п. 2 ст. 438 ГК РФ, стороны предусмотрели, что молчание является акцептом, и признается согласием покупателя с поставкой товара на предложенных условиях. В случае, если покупатель не заявил ответным письмом отказ от подписания приложения в срок до 17.00 по МСК текущего дня, акцепт приложения в электронной форме (блокчейн-контракта) считается полным и безоговорочным. Стороны согласовали, что доказательством заключения приложения к договору в электронной форме будет предъявление снимка экрана, содержащего сообщение стороны, свидетельствующей о заключении блокчейн-контракта/отказе от заключения блокчейн-контракта (п. 7 дополнительного соглашения)». Как вам такой подход? Как по мне — интересно: акцептовал, не отозвал — принимай как должное. И ещё вспомним о ст. 309 ГК РФ, где описано, что «условиями сделки может быть предусмотрено исполнение её сторонами возникающих из неё обязательств при наступлении определенных обстоятельств без направленного на исполнение обязательства отдельно выраженного дополнительного волеизъявления его сторон путём применения информационных технологий, определенных условиями сделки», то есть через смарт-контракты.
Безусловно, это решение радует больше, чем то, что от 07 марта 2019 года и от самого Верховного Суда РФ, где вся соль свелась к положению, что криптовалюты могут быть основной любого преступления. Могут: как рубль, доллар, золото, нефть или что-то там ещё (подробней — см. в разборе на Forklog).
Все вы наверняка помните ещё одно решение — Девятого арбитражного апелляционного суда в Постановлении от 15.05.2018 № 09АП-16416/2018 по делу № А40-124668/2017 (карточка производства), где оговаривалось, что [приватный] ключ к крипто-кошельку — основание владения активами (криптовалютой) и доказательство такого владения и оно весьма интересно накладывается на новый проект ФЗ о ЦФА, где активами владеть можно, но вот распоряжаться на территории РФ — фактически нет.
Поэтому блокчейн — не просто один из столпов (видимой) цифровой экономики России, но и фактически та самая технология, которая может упростить процесс доказательства по многим и многим основаниям. Проблема лишь в том, что пока госструктуры тормозят процесс на 5-10 и более лет, а процессы эти объективные и другие юрисдикции переманивают деньги (проекты) себе: так было с электронным правительством Эстонии, крипто-оффшором от Швейцарии (Цуг), крипто-торговлей в Японии, ICO в разных странах и т.д. Так будет и с блокчейном, если стандартизации мы отдадим приоритет перед открытостью и развитием сообществ.
Англия, США и все, все, все
Вот один из недавних примеров — если внимательно прочитать Законопроект штата Калифорния №2658, то увидим следующее: «Технология блокчейна является технологией распределённого реестра, которая использует распределённый, децентрализованный и общий реестр; публичный или частный; с управлением правами доступа или открытый; с токенизированной криптоэкономикой или без токенов. Данные в реестре защищены с помощью криптографии, неизменяемы, поддаются аудиту и обеспечивают нецензурируемую правдивость». И это — 28 сентября 2018 года! Нечто подобное есть и в «Blockchain Technology Overview» от 01 октября того же года: «блокчейн — распределённый цифровый реестр криптографически подписанных трансакций, сгруппированных в блоки».
10 декабря 2019 года Франция признала: «На самом деле, если ни один юридический текст конкретно не обозначает блокчейн, что не приводит к какому-либо правовому вакууму. Кроме того, в Гражданском кодексе закреплены принципы свободы доказывания юридических фактов и недискриминации электронной письменной формы по сравнению с (обычной) письменной, составленной на бумаге, при условии, что подпись лица установлена на условиях, гарантирующих её целостность. Таким образом, теперь доказательства из блокчейна могут быть законно представлены в суде. Именно судья должен оценить их доказательственную ценность, не умоляя значения последнего на том лишь основании, что он существует в цифровой форме. В случаях, когда требуется письменное доказательство, технология блокчейн может соответствовать некоторым нормативным требованиям в этой области. Поскольку ведомство не может работать над определённой мерой, которая гарантировала бы только действительность в определённой степени, и не может обеспечить отсутствие конфликта интересов и противоречий общественному порядку, оно не будет приступать к дальнейшему регулированию записей с использованием блокчейна. Однако, бесспорно, доказательная ценность будет оцениваться судьями, и они не будут отклонять записи, связанные с блокчейном по причине их электронного характера».
Ещё дальше пошла Польша и даже — на год раньше, а именно — 30 декабря 2018 года: «Роль Арбитражного суда на основе блокчейн-технологии, прежде всего, заключается в обеспечении такого способа разрешения споров, который будет эффективным, быстрым и отвечающим требованиям отрасли. Гибкость и нацеленность на профессиональный подход к спору будет способствовать рождению нового суда. Это, безусловно, ещё одна форма продвижения [самой палаты], так как стоимость любого арбитражного разбирательства для субъектов, входящих в состав палаты, будет снижаться».
Примерно в то же время (точнее — 11 января 2019 года) в Италии раскрыли своё видение: «Юридическое признание блокчейна началось с закона № 12/19 от 11 января 2019 года о поддержке и упрощении деятельности предприятий и органов государственного управления, который вступит в силу в Италии 13 февраля 2019 года. Закон стремится закрепить правовые последствия «электронного таймстепинга» в качестве доказательства…. Кроме того, целенаправленное хранение «документа» исключает возможность распознавания других данных, хранящихся в блокчейне. Действительно, набор данных о сделке, в том числе идентификатор сделки, открытые ключи, количество крипто-активов, которыми обмениваются и [прочее] называется «дополнительные данные» Комиссией Национальной информатики и свободы (CNIL), могут представлять собой доказательства …, которые используются [как в гражданских, так и ] уголовных делах… Необходимые юридические тонкости: [как скажем], хэш документа, который не упоминается, но на который делается ссылка при «хранении документов», должен иметь юридическую квалификацию (описание). Это, в частности, касается того, необходимо ли хранить оригинал документа». То есть итальянцы пока ближе к русской версии цифровой экономики, когда с договора снимают скан, а пользуются в итоге всё равно бумажным оригиналом?
Закончим в сей раз Великобританией, а точнее — Экспертной группой — комиссией по правовым вопросам (The Law Commission), которая ещё 18 июля 2018 года определила смарт-контракт как возможное доказательство в суде, чем приблизила практику к российской, китайской и мировой в целом, потому как похожее решение есть, скажем, в обзоре практики от Nation Center for State Courts или в материале «Why We Don’t Need Blockchain to Manage Cases in International Arbitration». Или, скажем, в сводном анализ практики по информационным технологиям в судах Азиатско-Тихоокеанского региона. И ряде других источников: пример №1, пример №2, пример №3.
Можно ещё долго перечислять компиляции, но давайте лучше ответим на куда более важный вопрос:
Что дальше?
В том смысле, что хорошо, что суды стали смотреть в сторону блокчейна и смарт-контрактов, но зачем это бизнесу, обывателю, нам с вами? Примеров множество, но в следующий раз попробую рассмотреть самый очевидный: как не просто защитить свой контент, а доказать, что он именно ваш. Доказать? Да-да, вот вам сразу же пруф и цитата: «Предприниматель зарегистрировал произведения в реестре авторского общества. Через несколько лет он подал в суд на конкурентов, которые продавали такие же товары. Три инстанции согласились с тем, что ИП является автором произведений и деревянные модели общества могли продавать лишь с его согласия. Другого мнения оказался Верховный суд. Он указал, что депонирование не подтверждает факта авторства и предприниматель должен доказать, что создавал спорные конструкторы». Но это касается не только РФ и/или СНГ: всех рынков, особенно — тех, что только-только знакомятся с блокчейном, криптовалютами и p2p в целом.
Для них сертификаты на блокчейны, который выглядят так, чудо и потому так пристально слежу за SharpShark, а также другими проектами (SynPat, WordProof, Waves-имплементации и другие: о них — позже) которые пробуют навести мосты взаимодействия между EUCD, DMCA и прочими актами (недавно были вести из Бразилии) и доказательствами авторства на основе блокчейна. Вот с этого места и продолжим в следующий раз, а пока —
До!